текст: Фрейдин Ефим
осень 2009
В переписке выяснилось что люди по-разному фиксируют и оценивают изменения. Кто-то постоянно «обновляет» свое мнение, выискивая новостройки в панораме, кто-то пользуется детскими воспоминаниями и удивляется, что любимый яркий мост десять-двадцать лет спустя потускнел и стал серым. К городской среде, состоящей из открытых пространств – площадей, парков, улиц, сейчас стали активно добавляться пространства внутренние: кафе, магазины, галереи, клубы, кинотеатры и так далее. Раньше (десять-пятнадцать лет назад) их интерьеры ничего не добавляли к городу – ты заходил в какое-нибудь помещение, выкрашенное масляной краской и максимум украшенное деревянным панно, где щекастый человек поедает плюшки рядом с самоваром, покупал то что тебе нужно и шел на улицу. Сейчас же интерьеры стали настолько разнообразными, речь даже не о вкусах – есть и плохого качества, есть демонстрирующие высокий профессионализм авторов и вкус владельцев – а о том, что внутренние пространства стали конкурировать по привлекательности с городской средой. Конкуренция естественна – каждый хочет привлечь свою аудиторию – молодежь ли, покупателей с хорошим достатком или ценителей французской живописи. Но возникают контрасты. Человек привыкает к таким интерьерам и начинает оценивать с их позиции город. Совместима ли современная среда Новосибирска с внутренним общественным пространством?
Этот вопрос, по-моему позволяет найти ответ на другой, не менее интересный – почему люди уезжают из города, из страны. Происходит привыкание к продуктам «дизайна» — к профессионально сделанным интерьерам, хорошей среде. Эта привычка усугубляется тем, что дома тоже хорошая среда – поставщики мебели дали эту возможность. Об офисах говорить даже не стоит – стерильная, с использованием опять же интерьерного проектирования, обстановка… Все контрастирует с дисгармонией неуправляемой городской среды, с запущенными по сути городскими парками и лесами, проваливающимися дорогами и тротуарами, засоренными рекламой перспективами улиц, низким качеством застройки. Об этом контрасте даже как-то писал Андрей Крячков, хотя и в несколько другом аспекте – он сетовал, что сквер перед стоквартирным домом не был реализован в полной мере – с фонтанами и так далее, что портило впечатление от здания. Отчасти по этой причине возникает усиленно негативное отношение к городу – серому и пыльному.
(площадь и памятник Крячкову)
Мы перестаем замечать достоинства (пусть не многие) городского пространства. Реконструкция пешеходного кусочка на углу улиц Ленина и Советской – довольно хороший пример дизайна городской среды, хотя металлические скамьи с погодой не дружат – очень холодно на них сидеть даже осенью. Примерно в том же ключе реконструировали участок улицы Потанинской, даже использовали подогреваемый тротуар. Классический интерьер бутика, что виден через витрины, соединился с городской средой. Наверное, для осознания этого нужно какое-то иное мышление. Такое, каким обладают отчасти руководители железной дороги, прилегающие территории к зданиям которой традиционно украшены цветниками, фонтанами и другими элементами ландшафтного дизайна. Железная дорога это вообще империя в империи, чувство «своей» территории похоже зашкаливает у руководителей. Положительным эффектом становится формирование среды внутри города, на своих участках. Отрицательным – игнорирование города, который «как бы лежит с двух сторон от Транссиба». Снос замечательного с моей точки зрения павильона пригородных касс и строительство безвкусного пригородного вокзала – тому пример. Непонятная реконструкция железнодорожной поликлиники на вокзальной магистрали с облицовкой постконструктивисткого здания вент.фасадом – это просто моветон. Не говоря уже о содержании огромного путевого хозяйства в центре города, которое нарушает все потенциальные связи между районами, которые могут способствовать опять же развитию городской среды и повышению ее качества. Но, возможно чувство приватности и постоянства позволяет этому собственнику спокойно каждый год подкрашивать заборы, поливать газон и стричь кустарники. Значит есть чувство своего. Значит ничейное городское пространство от автомагистрали до входа в свое помещение никому и не нужно просто. Пару лет назад на градостроительном форуме это зафиксировала консультант британской фирмы. Пресс-конференция проходила за день до форума в гостинице Сибирь. Дело было в феврале и по случаю приезда иностранцев выпало необычно много снега. Девушки, спешившие в гостиницу, выходили из машин с полиэтиленовыми пакетами на сапогах и пробирались через слякоть и сугробы. Консультант на вопрос о проблемах города и транспорта (пробок на дорогах) ответила просто – попробуйте почистить снег, и выработайте привычку содержать пространство от дороги до входа в магазина, а не только перед самым крыльцом.
Чтобы это сделать нужно пространство «приватизировать», но только в средовом смысле. К сожалению приватизацию территории часто понимают вульгарно: участок огораживается забором, хорошо если прозрачным. Хуже, если действуют еще и по образцу железной дороги, прерывая уже существующие, сложившиеся пути пешеходов.
Вернемся к наблюдению. Один из коренных жителей города как-то признался, что вынужден ходить по центру в бейсболке с длинным козырьком, чтобы не видеть как все меняется. Исторический масштаб улиц стал трансформироваться. Несколько десятилетий назад улочка Ленина была проспектом. Разумеется – двухэтажная ее застройка в сравнении с шириной позволяла так ее называть. За полвека она стала пятиэтажной и выше. Бизнесцентры заняли площадь трех театров, не добавив качества среде, лишь прервав на время строительства развитие пешеходного пространства.
(площадь трех театров)
Гуляя в другом городе – Омске – по двухэтажному историческому Любинскому проспекту, думая о борьбе между владельцем участка на параллельной улице, я вдруг поднял взгляд выше второго этажа… когда привыкаешь, что выше должно быть только небо – с детства там только небо было… над карнизом бывшего особняка, на заднем плане – постройка находится во дворе – возвышался металлический каркас с уложенными плитами. Такие изменения шокируют, конечно. Города всегда строились и менялись – скайлайн, как сейчас модно говорить – поднимался и трансформировался. Некоторые трансформации останавливались и замораживались. В левобережной части Новосибирска примером является площадь Маркса.
(Интурист на пл.Маркса)
Стройка, остановленная на бегу. Забитые проемы гостиницы, недоделанный ДК. Бетонные заборы, которые в свое время составляли основную часть среды на уровне пешехода, уже убраны. Но привычка закрывать бывшую стройплощадку осталась. В результате памятник Покрышкину стоит на пустой площади, закрытый от остановки, например, каким-то киоском, который собирается видимо остаться навечно и превратиться в многоэтажный торговый комплекс. Восприятие площади как стройплощадки в конце концов вытеснит даже тот образ, который нарисован архитекторами – большого общественного пространства, оформленного торговыми, культурными и административными объектами. То же самое происходит с площадью Гарина-Михайловского. Теперь это автостоянка, станция метро, два летних кафе с деревянным навесом и несколько обветшалых построек, которые контрастируют с богатым вокзалом. Этими будущими и настоящими стройками город как бы оправдывает отсутствие среды. Но ведь это состояние длится не один десяток лет. И даже временных попыток исправить ситуацию не наблюдается. А если и предпринимается что-то, то на очень ограниченных участках, скорее всего «приватных». Человек же, приехавший в столицу Сибири, не в курсе, что через –дцать лет на этом месте будет суперсовременный общественный центр. Он видит город таким какой есть.
