текст: Фрейдин Ефим
(авторская версия)
осень 2009
(Омск, иртышская набережная)
Сначала про повод. В Омске прошел фестиваль архитектуры, дизайна и искусства «Сибирская пирамида». На нем представили проект, сейчас будет длинное ненужное название — планировки центральной части в границах… г.Омска. Архитекторы продемонстрировали перспективы развития исторического центра, которому около 200 лет, и прилегающих территорий до основных магистралей города, которые заняты и деревянной малоэтажкой и застройкой советского периода. Это совершенно информационный повод. После презентации был режим вопрос-ответ. На один из вопросов руководитель коллектива архитекторов ответила, что для Омска важен Иртыш как композиционная ось. Действительно, одна из крупных рек России, стала достопримечательностью города. Ей подчинены и структура центра — многие улицы выходят на набережные, другие — параллельны изгибу реки. Она играет важную роль в жизни сообщества — пляжи, пешеходная набережная, а теперь и территория старой крепости — привлекает массы людей. Здесь и традиционные салюты, и отдых, и романтика. Второй момент, связанный с тем же центром города — его тишина. Тишина, которая иногда граничит с умиранием. При всеобщем стремлении к благоприятной и комфортной среде. Ощущение депрессивности города в целом сочетается с визуальной комфортностью исторического центра. И один из архитекторов, присутствовавших на обсуждении, предположил, что именно комфортная среда может быть главным преимуществом для Омска. Туда переезжают пенсионеры-нефтяники, там есть неплохая учебная база, культурные проекты. Об этих двух моментах — реках и благоприятной среде будет идти речь далее.
(Омск, проект центральной части)
Первое серьезное знакомство с «городом на воде», помимо Омска и Новосибирска, у меня случилось в Венеции, после посещения Тюмени, Тобольска, Томска, Красноярска и Иркутска. В Сибири полноценная набережная только в Омске. Остальные города отгораживались необслуживаемыми парками, промышленной территорией и пустырями. Погружение в венецианскую среду оказалось радикальным ходом. Вода это не просто элемент природного ландшафта, визуальной среды, это инфраструктура. Вапоретто по Большому каналу, гондолы и паромы, катера от аэропорта до города. Транспортировка грузов по городу — каналы играют роль основных магистралей. Некоторые каналы, в том числе и Большой, не имеют нормальных набережных. При этом есть система площадей, хотя среда для туриста не очень понятна — запутанна. Ежегодно вода поднимается и происходит затопление центральной части. Полицейские ходят в «болотных» сапогах и помогают людям двигаться по подмостям. Архитектура города приспособлена к половодью: первые этажи либо снабжены дренажной системой, либо закрываются от воды. Венецианский архитектор Карло Скарпа в 1950-х реконструировал один из дворцов, разместив в первом этаже систему каналов и поднятых переходов. Эта ситуация радикального соединения водного и социального пространства, которые вынуждены взаимодействовать и результатом этого диалога является городская среда Венеции — особая архитектура, нисходящие к лагуне набережные, причалы во дворах палаццо.
Известны исторические фотографии половодья в центре Омска. И несколько лет назад это явление повторялось во время дождей, под водой оказывались подвалы по Любинскому проспекту. Современные инженерные методы, вроде гидроизоляции, проблему решили.
(Омск)
Но речь не о том. И даже не об Омске, в котором презентован проект реконструкции набережной на протяжении всей центральной части.
(Новосибирск)
Речь о Новосибирске, где время от времени экологи и студотряды расчищают малые речки, вывозят мусор. Где за несколько лет представлен ряд проектов реконструкции и строительства на существующей набережной. Где малые реки, протекающие через центральную часть города и ее периферию забраны в коллекторы и их поймы застраиваются. Самая крупная река, вторая после Амазонки, в этом городе будто отсутствует. Сгоревший речной вокзал до сих пор не реконструирован. Набережная осваивается локальными аттракционами, странными объектами вроде памятника снесенному мосту на протяжении всего пары километров из шести десятков протяженности двух берегов в пределах города. Есть пара сумасбродных версий по поводу причин этой ситуации. Одна связана с климатом, что сибирская река это холодно и влажно, морозы, лед и все такое, поэтому города изолируются от акватории. Другая версия — культурная. Она связана с индустриальным началом города — транссибом и промышленностью военного времени, и усугублена появлением водохранилища. Новосибирск рассматривает реки как конкурента и врага, причем это ярко проявлено в послевоенное время. Вообще природную составляющую города можно так рассматривать. Если поискать в городе, то лишь несколько зданий построены в соответствии с ландшафтной ситуацией — это Облсовет на «берегу» Каменки, Сов.Сибирь и Речной вокзал, ныне сгоревший. Из новых отмечу Сибирский молл и Мегас, архитектурных достоинств у которых маловато (технология их и не предполагает), но перепад рельефа использован и учтен. Реки же подвергнуты репрессиям: на берегах размещены производства, их заковывают в трубы, забрасывают мусором. В военное время это было вызвано экономическими причинами. В 1950-е строят водохранилище, на дне которого остались несколько поселков и старый Бердск. И сообщество отвечает на это такой странной реакцией. В культуре города река постепенно исчезает. Мост, давший в свое время начало городу, разрушен временем. И акватория остается достоянием лишь немногих открыток. Даже в видах «из города» Обь встречается все меньше, а малые реки не встречаются вообще.
Постройка двухлетней давности ТЦ на Ельцовке меня поразила более всего. Там, кстати, использован существующий рельеф: река в трубе, а на ее месте паркинг, на перепаде высот. Но город потерял прекрасную перспективу — иметь маленькую реку в общественном парке, или рядом с улицей… или перед домом – кому как понравится. В комментариях одного из форумов об этой речке достаточно нецензурных выражений, но быть может «вы просто не умеете их готовить»? Город не научился жить на реке? Сообщество — будь то представители культуры, бизнеса или власти — не рассматривает малые реки как ценность?..
Почему умиляться королевским лебедям на Темзе и английскому пейзажному парку это столь же нормально, сколько забить сваи по берегам очередной реки и залить ее бетоном? Дело во временном пребывании в городе и соответственном к нему отношении? Поэтому нужно строить в расчете на быструю прибыль или малые затраты, и сохранять это веками, как получилось с нахаловками? За вековую историю этих поселков сформировалась их культура. Благодаря бедности они не нарушили естественной структуры ландшафта, сейчас же именно в этих поселках, близких и к центру Новосибирска, возможно формирование действительно благоприятной среды – учитывающей и речку, что протекает рядом, и склон оврага, в который грозит упасть их огород. В ответ на климатические условия там давно воспользовались «крытым двором», традиционным для Сибири. Чтобы спуститься к реке – соорудили в песчаном откосе лестницы и поставили скамьи. Минимальные вложения сделают эти районы привлекательными. И есть шанс, что такой пример повлияет на весь город. Горский перестанет отгораживаться от пляжа стройплощадками; речпорт откроет новый источник финансирования и произведет конверсию хотя бы части прибрежной полосы, на Димитровском наконец-то появится что-то действительно общественно-полезное с видом на реку в дополнение к кафе. Может быть даже Ельцовку благоустроят и штаб-квартиры IT-компаний разместятся на ее берегах в сравнительно небольших таунхаусах.
Так что нужно просто «учиться готовить» реки, малые и крупные, и выращивать городскую среду на их берегах, а не маша руками, по привычке уходить от проблем, пользуясь экскаватором.