11-12 июля в институте Стрелка прошел очередной тур общественных консультаций «Время решить», посвященный реабилитации пространства существующих и бывших промышленных зон, производственных объектов. В консультациях приняли участие российские и зарубежные эксперты, представители правительства Москвы, жители города.
В первый день консультаций приглашенные участники обсудили в формате панельной дискуссии состояние промышленной зоны сегодня и способы их реорганизации в городском масштабе.
Во введении Алексей Комиссаров, глава департамента науки, промышленности и предпринимательства правительства г.Москвы очертил основные проблемы территорий и направления работы, предпринимаемые руководством города. Основной проблемой он считает сочетание множества интересов на площадках, которые следует согласовывать с направлениями городского развития. основном расположены промышленные зоны – этих рабочих мест нет. Целью он назвал “компромисс между тем, чтобы та промышленность, которая есть, оставалась, и тем, чтобы зоны реорганизовывались и превращались
во что-то приличное и становились, если не украшением города, то, по крайней мере, не его ужасом”
Кандидат географических наук, старший научный сотрудник НИПИ Генплана Наталья Чернышова представила доклад о трансформации производственных территорий в Москве за последние двадцать лет.
“Существуют различные подходы какие проекты [реорганизации промзон] поддерживать. Те, которые наиболее рентабельные, например, тогда это поддержка точек роста. Они позволят быстрее всего повысить конкурентоспособность города. Другой вариант – это поддержка тех проектов, которые, наоборот, не привлекательны для частного инвеститора. Тут есть свои плюсы, когда реализуется много проектов социальной инфраструктуры, проекты по развитию общественных пространств. Поддержка может оказываться тем проектам, которые важны с точки зрения формирования транспортной системы города, с точки зрения экологической реабилитации участков.”
“Почему-то все считают, что крупные города мира остались без промышленности, но это не так. Около 10% территорий крупнейших мировых городов – они производственные, и на них развиваются крупные промышленные предприятия, средние, мелкие, различные научно-производственные комплексы.”
Михаил Спирин, специалист Москомархитектуры предполагает, что комплексная концепция, разработкой которой должны заниматься различные специалисты (экологи, социологи, экономисты, архитекторы и др.) может стать формой городской стратегии развития промзон. Михаил фиксирует, что часто интересы балансодержателей идут вразрез с городскими.
Михаил Спирин: “В настоящий момент правительство Москвы ведёт работу по выявлению потенциала производственных зон и разрабатывает пути их дальнейшего развития. Пилотным проектом была выбрана территория южного административного округа.”
“Но город обязательно должен учитывать интересы собственников и балансодержателей территорий, которые находятся в тех или иных границах. К сожалению, интересы балансодержателей территорий очень часто идут в разрез с интересами города.”
В формате реплики из зала гость консультации сообщил, что правительство Москвы не осуществляет в полной мере поддержку собственников, готовых реорганизовать свои территории.
Реплика: “Наоборот, нет никакой поддержки для собственников, которые хотели бы реорганизовать свои территории. Это связано с огромным количеством сложностей как бюрократического, так и финансового характера.”
Наталья Чернышова, комментируя реплики отмечает, что без экономических стимулов — облигаций, государственных грантов и других механизмов — генеральный план и проекты планировки работать не будут. К тому же ограничен круг возможных заказчиков проектов планировок — пока ими выступают департаменты правительства и другие органы руководства города, изредка — крупные компании.
Наталья Чернышова: “Никакие генпланы работать не будут, если нет экономических стимулов. Те же самые 209 промышленных зон пока не имеют никаких особо налоговых форм, преференций, не проработаны механизмы выпуска облигаций под специализированные проекты, нет государственных грантов, которые финансируют те или иные проекты планировки. Заказчиком на градостроительную документацию может выступить только ограниченное число юридических лиц и департаментов.”
Если представители различных структур руководства и планирования города рассматривают промышленные зоны через призму документации, перспектив и экономических блоков, то блогер и фотограф Всеволод Чуванов исследует их непосредственное настоящее состояние. Он показал точку зрения сталкеров — людей, посещающих промзоны на свой страх и риск и постепенно осваивающих их для своих нужд — ночных игр, нелегального проживания, концертов и событий. Видеоряд демонстрирует жизнь, умирание, запустение, поддержание существующих производственных объектов.
Всеволод Чуванов:
“Заводы умирают в несколько этапов: сначала его кто-нибудь покупает или забрасывает, потом приезжают различные непонятные работники и начинают срезать весь металл. Конечно, в итоге каркас стоит никому не нужный, потому что с ним ничего нельзя делать, только сносить. И в таком духе это годами стоит.”
“В целом, гуляя по огромному количеству разных промзон мы не видели какого-то намёка на изменения. За три года всё становится только хуже.”
Наличие сталкеров и сопуствующих социальных групп означает, что индустриальная среда становится самостоятельной ценностью для горожан, которые сравнительно бережно ее активируют, приспосабливают и используют для своих нужд.
Наталья Чамаева (политолог, выпускник института Стрелка)
“Когда Всеволод охарактеризовал эти территории как заброшенные, в чём-то мертвые, он лучше меня знает, насколько они бывают живыми по ночам, когда туда приходят различные ночные квесты и другие проекты. Нет ли мысли сохранить ценность этих объектов, которую они приобрели сами спонтанно, без программирования сверху?”
Куратор, художник и перформансист Герман Виноградов, один из первых сквоттеров Москвы, открывал своими акциями Арт-Стрелку и Винзавод — соответственно одни из первых промзон, ставших общественными и культурными пространствами города. Он считает, что на производственные площадки следует запускать безумных людей, которые будут чувствовать «дух места», воплощать его в своих действиях, а после уже хорошие люди могут использовать наработанное пространство в своих коммерческих интересах. По его мнению, промзоны нужно оставить в покое, а люди, как крысы, будут их сами обживать.
Герман Виноградов: “И мой подход основан на том, что начальный опыт подхода к промзонам – он самый плодотворный. Если инвестор, что-то покупает, у него есть идея, но при этом не познакомился ни с духом места, не понимая Москвы в целом, то все его усилия оказываются напрасными. Оказывается, что самым плодотворным в этой многоуровневой системе освоения какого- то пространства – это запустить безумных людей. Как показывает мировой опыт, опыт мировых столиц именно художников. Для художников важен сам процесс освоения и понимания, они переходят из места в место. Начинается освоение территорий.”
Вторую часть дня завершили лекция ландшафтного архитектора Питера Латца и комментарий Андрея Шаронова, вице-мэра Москвы.
Питер Латц представляет компанию, которая более 20 лет занимается реабилитацией бывших промышленных территорий методами ландшафтной архитектуры. В его портфолио — парки в Турине, Пекине, Тель-Авиве, и наиболее известный — Дуйсбург-норд в Рурской области — бывшем угледобывающем районе на границе Германии и Франции. В своих работах Латц сохраняет значимые элементы промышленных предприятий, рассматривая их как неотъемлемую часть пейзажа. После необходимых работ по рекультивации, обеззараживанию территории, заводы и фабрики превращаются в общественные пространства — наполненные событиями, посетителями, жителями прилегающих территорий.
Питер Латц: “Место и его расположение стоит на первом месте, затем идёт его функциональность, и решается, как оно может быть использовано. За те годы, когда мы всем этим занимались, мы пришли к выводу, что заброшенные полуразрушенные депрессивные промзоны могут быть превращены в полезные общественные пространства. Но при их создании необходимо тщательно разработать новую коннотацию места. Все эти технические устройства могут стать интересным дополнением городского пейзажа и интересными достопримечательностями для туристов, отражающими историю.”
“[О финансовой модели] Государство даёт нам половину необходимой для реконструкции суммы, остальную часть мы получаем от других владельцев промзоны. Проводя различные мероприятия и проекты, мы получаем полтора миллиона евро, и ещё один миллион евро нам предоставляет государство. Государство лишь частично владеет промзоной, так как её небольшие территории (2000-5000 квадратных метров) принадлежат частным лицам.”
Финансовая модель Дуйсбург-норда в меру устойчива — значительная часть поступлений приходит от проводимых событий — выставок, концертов, визитов известных лиц. Этот радикальный способ работы с промышленными площадками, в то же время демонстрирует какого качества общественного пространства специалисты достигают без сноса зданий и сооружений, которые определяют дух и историю места. Такой опыт можно применять в реабилитируемых промзонах, где производства становятся чище или безопаснее, сокращаются или предусматривают соседство с непроизводственными функциями — сервисом, отдыхом или жильем.
Из комментария Андрея Шаронова становится ясно, что правительство Москвы рассматривает промзоны в экономической и градостроительной плоскости: это источник рабочих мест, налоговых поступлений и в то же время резерв для развития прилегающих жилых районов, транспортной инфраструктуры. Правительство Москвы готово к тому, что промзоны становятся источником функционального разнообразия, способом сократить внутригородскую миграцию работников. Смешанное использование это основной подход к их развитию. Какие именно функции будут развиваться — открытый вопрос — столичные, образовательные, инновационные производства, Андрей Шаронов допускает возможность создания парков, если их экономическая модель и количество создаваемых рабочих мест позволят улучшить ситуацию.
Андрей Шаронов: “Базовая идея – это смешанное использование зон, уже нет такого лобового подхода, когда на месте промзоны должно появиться другое более современное. Я допускаю мысль, что убитое производство, будучи заменённым на
привлекательный парк, может создавать больше количество мест и генерировать большую экономическую активность. Поэтому, это и жилая зона, и рекреация, и образовательная функция, и деловая зона, и торговля. Мы смотрим на промзоны как на источник всех этих функций. Кстати, это может сократить потребность в поездках.”
“Последнее о чём я хотел сказать, что мы ещё ментально не готовы смотреть на ситуацию с развитием промышленных зон, когда мы, не просто заменяем старые рабочие места новыми рабочими местами, а, может быть, просто на месте промышленной зоны создаём комфортную среду (парк, публичное пространство). Это то, где мы должны ещё научиться и смелее идти на то, что может быть не модернизировать завод, а на его месте создавать парк, центр развлечений, учебное заведение, которое тоже будет генерировать спрос и рабочие места. Там пока не хватает таких красивых решений.”
День 2. Как изменять промзоны
Второй день консультаций был посвящен российским и зарубежным практикам развития промышленных районов, а также включал дискуссию о возможных шагах по достижению качества среды в бывших и существующих промышленных пространствах.
Для начала были представлены три примера проектирования и развития зон — Лофт-проект Даниловская мануфактура (Александр Подусков, KR-девелопмент), разработка стратегии для зоны ЗИЛа (Иван Курячий, IRP) — московские практики — и челябинский цех Высота 239 (Михаил Николаев, Ё-программа). Эти проекты нацелены на долгие сроки, включают комплексное развитие и функционального наполнения, средовое и архитектурное проектирование. Для всех важно сравнительно новое позиционирование площадки, включение ее в городскую жизнь: путем смены функций, размещением общественных пространств или качественных графическим решением, которые непосредственно отражаются на окружающей территории. Александр Подусков указывает, что вокруг их участка в последние годы объем редевелопмента превысил 500 тыс кв м (в то время как их собственная площадь — 106 тыс); Михаил Николаев упомянул о реставрации жилых домов по образу и подобию новых цехов завода. Пример Зила демонстрирует попытку долгосрочного планирования с привлечением команды экспертов, представлением альтернатив развития и расчетом одновременно пространственного, экономического и управленческого механизма реализации предложений.
Александр Подусков: “После того, как мы начали этот объект делать, вокруг сразу начала появляться тактильность, либо чуть раньше, либо чуть позже. Но после того, как процесс переваливает отметку в 50 тысяч метров, вся территория вокруг в объёме 500 тысяч метров начинает преображаться. Люди начинают подтягиваться, что-то делать, образуется синергия. В принципе сейчас видно, если кто-то был там лет 6-7 назад, и сейчас приедет, то видно невооружённым глазом, как всё изменилось.”
Иван Курячий: “Постановка задачи — это постиндустриальный редевелопмент [территории завода ЗИЛ], эффективное использование территории, возможное размещение компактных производств, новых функций, разработка трёх уровней — пространственного , то есть это мастер-план, управленческого, то, как это будет работать: основные stake-холдеры, город, федерация, инвесторы, сообщества, бизнес, и финансовая модель, та, какие это будет нести эффекты для экономики всех сторон. Во всей работе мы руководствовались двумя ключевыми вещами. Это общественная значимость проекта, так как это одна из немногих территорий, которая находится в собственности завода, а большая часть акций завода в собственности
Москвы, то есть здесь город может показать, как нужно работать с крупными территориями, создавая благо для жителей города. И второе — это инвестиционная привлекательность, чтобы при реализации этого проекта было должное количество
частных инвестиций и проект был бы живой, то есть это не была бы очередная чёрная дыра для инвестиций федеральных и городских.”
Михаил Николаев: “Основной целью, которую мы перед собой ставили, было архитектурными и визуальными средствами передать видение руководства предприятия в отношении того, каким может быть и должно быть металлургическое производство в 21 веке в России. Как потребители продукции цеха, так и сотрудники должны, находясь там, ощущать, в том числе на национальном уровне, что производство должно быть несколько иным, чем то, к чему мы все привыкли, и что многие из нас видели на заводах. Это относится не только к колористике цеха, но например к размещению офисных пространств, которые в нашем случае были интегрированы в зону конвейера.”
“В нашем случае в ходе разработки регламентов, плана производства работ, мы сумели доказать заказчику, что возможно обеспечить долгосрочную жизнь реконструируемых поверхностей и объектов за счёт применения современных технологических регламентов. И только за счёт, например, покрасочных работ, будет выглядеть новым в течение не одного сезона, как это принято в России, а в течение 10-13 лет, в том числе в условиях уральского климата. Именно это, на наш взгляд, является основой целесообразности затрат на качественные материалы и качественную строительную силу.”
“Заниматься дизайном ради дизайна — это достаточно унылое занятие. Потому что дизайн ценен тем, что повышает капитализацию предприятия и делает его более инвестиционно привлекательным.”
Лекция Элизабет Деметриу (заместитель директора корпорации промышленного развития Юго-западного Бруклина) была посвящена реабилитации промышленного района Ред Хук в Нью-Йорке. Корпорация — некоммерческая организация, осуществляющая поддержку местного бизнеса, реализующая ряд городских программ, в частности — Main Street по ревитализации пустующих коммерческих площадей на улицах района. Отличительной особенностью является многофункциональность застройки — в Ред Хук довольно сильный культурный слой, достаточная доля жилой и торговой недвижимости и сохранились производственные здания. Различные программы направлены на пространственные изменения района, в то же время они поддержаны экономическими (налоговыми и компенсационными) механизмами.
В последующей дискуссии участвовали также Роман Ткач (Коалиция в защиту Москвы), Наталья Чернышова (НИПИ Генплана). Хотя участники затруднились с определением желаемого качества среды в промышленных зонах, в рамках обсуждения была высказана мысль, что правильным шагом было бы раскрытие пока выключенных из городского пространства промышленных зон, снятие их режимности, обеспечение прозрачности границ приведет к повышению привлекательности как для существующей уже неиндустриальной деятельности, так и для потенциальных инвесторов. Вовлечение жителей в использование и развитие промышленных зон может осуществляться различными методами — от снятия барьеров для малого бизнеса, обеззараживания и налоговых льгот до такой «экзотики» как легального промышленного туризма.
Михаил Николаев: “И, кстати говоря, говоря и про этот завод, и про другой, с которым мы работаем, мы пришли к тому, что гораздо выгоднее, когда у тебя территория не вызывает священного трепета и ужаса, легко убирается этот непробиваемый забор с колючей проволокой и собаками, ставится это лёгкое ограждение, и воровство сразу пропадает, помимо всего прочего. Единственное, нужно сделать прежде всего так, чтобы завод не был изнанкой. А в Челябинске мы столкнулись с тем, что в итоге они стали массово красить и реконструировать дома в городе а-ля ЧТПЗ, когда он стал открытым.”Роман Ткач: “Постоянно должен быть диалог. У нас вообще постоянный перекос в сторону чиновников, у нас все решения принимаются, не выясняя мнения жителей и зачастую даже специалистов.”
Иван Курячий: “ЗИЛ, спроектированный в 30-х, имеет потрясающую центральную аллею, и само пространство с прекрасными зданиями. По крайней мере часть пространства, сейчас не задействованного промом, можно было бы открыть для города, это великолепная по атмосфере территория.”
Во-первых, это режимность, которая засела в духе у управленцев вплоть до самого низшего звена, и эта режимность не даёт туда попасть, они очень чётку за это держатся. И второе, завод боится за безопасность людей, он не может гарантировать, что там ничего не случится. В этом случае город должен взять на себя функцию по обеспечению безопасности, то есть какие-то здания, которые представляют собой опасность, они должны быть каким-то образом обнесены специальными вывесками. Но мне кажется, что это какая-то инерция, которая в голове осталась.
Александр Подусков Это поразительно, что формально территория закрыта, а фактически она пуста и открыта. если ты запускаешь территорию, ты должен в часть зданий запустить какую-то функцию, кафе, галереи, иначе это будет просто длинный километровый бульвар.
Александр Подусков [Промышленные предприятия нужно] перевести на рыночные условия. Тогда становится очень интересно управлять процессом, когда отсутствуют дотации.
Михаил Николаев: Проблема с выводом производства, она, конечно, прекрасна и красива. Но вопрос в другом, а что будут делать все эти люди, которые там работали? Кем они будут? Они будут продавать крэк, как было в Red hook? А люди в городах-спутниках, которых мы так не хотим видеть, они будут этот крэк употреблять и никто в итоге не будет работать на промышленном производстве.
Александр Подусков [По горизонту планирования] у нас два параметра. Первый — это срок окупаемости проекта, мы рассчитываем на 8-10 лет, и срок жизни мы рассчитываем на 50-70 лет до какой-то масштабной реконструкци или следующего переоборудования.
Общественные консультации выявили основные позиции по отношению к развитию промышленных территорий — девелопперов, правительства города, специалистов по планированию развития, горожан, пользователей, сталкеров и художников; показали некоторые конфликты и недосказанности и пустоты, которые все участники процесса рады будут заполнить своими действиями. В стереотипе «не городские» индустриальные площадки в реальности оказались наполненными теневой, ночной жизнью, ценными для разных групп горожан. На следующем этапе разработки стратегий и концепций для промзон Москвы в целом и отдельных площадок требуется создание самостоятельного форума, на котором будут скоординированы интересы и позиции горожан, владельцев территорий, арендаторов и правительства города.